Сталкиваясь с травлей в школе и с иногда провальными попытками решения этой проблемы с помощью учителей и родителей, хочу поделиться вот каким наблюдением. Практически все нацелены на оправдание агрессоров и на обвинение жертвы. Почему так происходит?
Практически каждый из нас, взрослых, побывал в ситуации травли с каждой из трех сторон: агрессор, свидетель и жертва. Наши дети, соответственно, тоже бывали или побывают в ближайшее время в этих ролях. И примерно ясно, что делать родителю жертвы: поддержать, помочь разобраться, помочь наказать обидчиков, сменить коллектив. А вот что делать родителю агрессора (а таких немало) – не совсем понятно. Твой ребенок – плохой. Он злой. Он издевается над слабым. Или, что еще хуже, он, например, мучает животных. На него жалуются родители других детей, и часто первая реакция – встать на защиту своего. Может быть тот сам виноват. Нечего было лезть. Держите своего ребенка подальше. Своих воспитывайте лучше.
Мы, родители, готовы к чему угодно, но только не к тому, чтобы признать, что наш ребенок – подлец или садист, что он получает удовольствие от мучений котенка, что он готов издеваться над плачущей одноклассницей, что он пнет лежащего и радостно похохочет над чужой бедой.
Это значит, что мы, как родители, потерпели неудачу. Мы не знаем, что делать. И не совсем понимаем, что чувствовать. Ведь любовь к ребенку очень сложно совместить с презрением, злостью и всеми теми чувствами, которые вызывают у нас живодеры или те, кто впятером пинают ногами одного.
Родители не хотят это видеть. Не хотят об этом слышать. Требуют доказательств. Злятся на жертв и их родителей. Защищаются всеми правдами и неправдами. И чтобы не стать в будущем родителями насильника, убийцы, живодера, скинхеда или участника банальной поножовщины, имеет смысл достаточно рано называть вещи своими именами и не врать самим себе.
Типичные уловки моральной самозащиты родителей таковы:
1. «Они просто играют». Это ошибка. Даже если дети не признают, что им не нравится быть тем или иным участником игры, любые игры, в которых один человек причиняет боль или моральные неудобства другому, а другой их испытывает – это травля.
2. «Этот ребенок на самом деле не такой, как все. Он из плохой семьи. Он странно себя ведет». Это тоже ошибка. Каким бы ни был человек, нападающие на него ведут себя так только потому, что им хочется нападать. Жертва не виновата никогда.
3. «Куда смотрит школа»? Школа смотрит туда же, куда и все, мимо детей. Нередко для учителя признать, что в его классе есть ситуация травли, значит признать свою профессиональную несостоятельность. Ну и проблема воспитания ребенка – дело, все-таки, семьи, а не школы. Учителям вполне достаточно и той нагрузки, которую на них возлагает учебный процесс.
4. «В нашем мире надо уметь постоять за себя. Мой ребенок не пропадет». Возможно, все так. А возможно, он пошлет вас с вашими добрыми намерениями куда подальше лет в 15-16. Или, возможно, вы будете носить ему передачи в тюрьму. Или искать деньги на адвокатов. Или закладывать вашу квартиру, чтобы расплатиться за его долги. Так что, возможно, имеет смысл сказать восьмилетнему пацану, который хохочет над упавшим в лужу другом, что он поступает подло, и что таких, как он, не уважают. Возможно, нужно смотреть с ним фильмы о настоящих героях, способных на подвиги. Или завести ему своего собственного домашнего питомца, чтобы он, полюбив его, не смог мучать уличных животных.
Никто точно не знает, рождаются ли люди плохими, или становятся ими. Но, скорее, все-таки, второе. Человеческая природа довольно низкая и аморальная. И именно поэтому общество придумало законы мирного и уважительного сосуществования. Чтобы люди оставались людьми, а не становились животными, признающими только силу в качестве аргумента и чувствующими безнаказанность на этом пути.
И, может быть, первый шаг к тому, чтобы этого не произошло – честно признаться себе: да, мой ребенок поступил очень плохо и у него нет на это никаких оправданий. И начать решать эту проблему вместе, мотивируя, поддерживая и любя.
Лия Шарова, руководитель «Стоп Угрозы»