Не все так просто, как кажется на первый взгляд, когда смотришь на работу профессионала, или Почему не каждый педагог или психолог может работать в Стоп Угрозе.
Я не знаю, который по счету у меня сегодня тренинг, точнее два: с группой детей 9-12 лет и с девушками 14-17 лет. Может быть, восьмисотый за два с лишним года. Но я волнуюсь почти так же, как и перед первым занятием.
И иногда мне кажется, что моя работа труднее, чем работа школьного учителя – тот видит одни и те же классы каждый день, имеет возможность изучать, воздействовать и изменять ситуацию на протяжении длительного времени. Он точно знает, что Вася на последней парте обязательно устроит показательную клоунаду, а Верочка настолько стеснительна, что ни за что не поднимет руку, даже зная верный ответ. Он знает, что Марья Сергеевна, мама Олега, мнительная и нервная, а Александр Макарыч, папа Толика, более звездной болезнью, и считает всех учителей недоумками. Зато на Наталью Сергеевну, маму близнецов Кати и Оли, всегда можно положиться – она и родителей организует, и не забудет ни одной мелочи, и поддержит добрым словом.
Учитель знает, а я нет. Каждый тренинг – будь то малая группа в выходной день, или урок в школе – прыжок в неизвестность. Я никогда не знаю, каким будет класс — шумным и беспощадно буйным, или дисциплинированным и внимательным. Какой будет группа. Каким будет каждый ребенок сегодня. Какого я встречу учителя, каких родителей.
У меня есть один час, максимум два, на то, чтобы все понять, всех узнать, всем ответить, всех научить, всем создать нужное (собранное, вдохновленное и радостное) настроение. И, что самое сложное и неприятное (для меня), — всем понравиться. И мамам, и папам, и бабушкам и дедушкам, и классному руководителю, и завучу, и охраннику, и раздражительному подростку и стеснительной девочке.
У меня нет права на ошибку, как у сапера. Да, я волнуюсь. И да, у меня есть свои секреты, рациональные и иррациональные, и мне стоило немалого труда эти секреты обнаружить, вычислить, сформулировать, проверить, перепроверить, и, наконец-то, перевести их в метод, чтобы было возможно им обучить, им научиться.
Каждый тренер Стоп Угрозы в процессе обучения понимает, что все гораздо сложнее, чем кажется. Что далеко не каждый сможет в течение нескольких минут создать из десяти впервые увидевших друг друга подростков или дошкольников – группу. Не каждый сможет удержать внимание детей, быть интересным, необычным, «клевым и офигенским», а не просто «провести тренинг о безопасности».
В моей методичке сейчас 120 листов. Скоро будет 200. Потом 300, не исключаю. Ведь важно все: и стиль одежды, и речь, и сленг, и скорость мысли, и обаяние, и честность. Важна обувь и улыбка, тембр голоса и жизненные принципы, воспитанность и эрудиция, грамотность и запах изо рта, да, важно все.
Потому что в моей методике успех тренинга зависит от личности тренера процентов на 80. Мы не изобретаем велосипед, не открываем Америку. Мы учим простым вещам, но секрет в том, что именно от меня эти простые вещи будут услышаны, поняты, запомнены, усвоены, переданы друзьям. Ребенок слышал сто раз: «не разговаривай с незнакомыми людьми», но только после моего сто первого он поймет/увидит/ощутит/прочувствует/захочет – и, надеюсь, реализует.
Вы думаете, дети хотят идти на такие тренинги? Глупости! Конечно, в школе – другое дело, там им любое занятие вместо привычного урока – уже развлечение. А вот прийти в небольшую группу незнакомых детей чтобы послушать как какая-то тетя будет учить вот тому самому, чем мама с папой и бабушкой уже проели мозг – нет, спасибо.
Я это знаю. И моя задача сделать так, чтобы после занятия этот ребенок вышел удивленным, радостным, более сильным, более свободным. И услышать мой любимый вопрос: «А когда будет следующее занятие?» Я слышу этот вопрос очень очень очень часто. «А вы еще к нам придете?», «Мама, а когда мы снова придем сюда?»
Но этого мало. Понимаете, будущие тренеры? Этого мало. Даже если все дети будут от вас в полном восторге, нужно чтобы каждый помнил все, что было на тренинге – от и до. И при необходимости смог действовать именно так, как вы его научили. Вы понимаете, какое волшебство нужно за час сотворить с сознанием юного человека, чтобы он, например, будучи тихим и вежливым, ответил незнакомой тете на улице «Я вас не знаю и не буду с вами разговаривать?» Я понимаю. И научу вас.
Но этого мало. Сегодня на тренинге будет группа из восьми человек. Восемь родителей полтора часа буду сидеть за дверью и слушать. Их нужно встретить, усадить, предложить чаю-воды-кофе-печеньку-вайфай-туалет. Ответить на вопросы. Успеть предупредить о том, что не надо набрасываться после тренинга на любимое чадо с шипением «Ты что там такое отвечал? Как это ты пойдешь с незнакомым, если тебе предложат телефон? Сейчас будешь все повторять по дороге домой!»
Чей-то папа может нахамить охраннику, чья-то мама внезапно решить, что подобный тренинг – угроза для семейного режима беспрекословного послушания. А чья-то – захотеть сделать селфи на фоне группы. А бабушке дует от кондиционера. А еще кто-то может опоздать на 15 минут. Или на полчаса. Это все – ваша забота.
И вы не можете быть неопрятным, с немытой головой, и, уж конечно, «после вчерашнего». У вас не может быть пмс, больной спины, или чихания (еще не хватало, чтобы вы заразили группу). Вы не можете быть болтливым, и если вы решите поделиться с какой-то милой мамочкой вашими личными «прогрессивными» взглядами на воспитание детей – это станет вашей роковой ошибкой, возможно стоящей вам работы.
Вы не можете не знать ответа на вопрос. На любой вопрос. Детский или взрослый. Вообще на любой. Поэтому вы должны быть умным. Вы не можете злиться на шумного непоседу. И при этом вы не сможете играть, изображать, притворяться – дети считают ваше состояние в долю секунды, а взрослые – за минуту. И если вы не в духе, то вам не поможет напускная вежливость, а если вы рассредоточены и думаете о каких-то своих проблемах – вы потеряете внимание детей ровно на пятой минуте занятия. Поэтому вы должны быть добрым, спокойным и отлично контролирующим свои эмоции человеком.
Вы должны понимать детей, чувствовать их, уметь моментально настраиваться на одну с ними волну. Потому что, например, тот самый «клоун класса», вот уже десятый раз подающий реплики с третьей парты, может хотеть одобрения класса, а может – вашего. И вы должны различать эти тонкости. И знать, что делать, если, например (страшный сон тренера) ребенок заплакал, или демонстративно отвернулся и отказывается участвовать.
Вы не можете опоздать на минуту (иначе урок попросту будет сорван). Или забыть паспорт (вас не впустят в школу).
Вам не может быть неинтересно. Неинтересен ребенок. Неинтересна группа. Потому что именно интерес – и есть та энергия, которая творит чудеса. И как обнаружить в себе те рычаги, которые пробуждают в вас искренний интерес к процессу – этому я научу.
И, в отличие от школы, вам платят деньги. Родители покупают услугу, и будут довольно придирчиво оценивать тренинг с позиции клиента-покупателя. И вас они будут оценивать как часть товара. И если вы этого боитесь – это серьёзный профессиональный минус. Поэтому вы должны хорошо знать свои сильные и слабые стороны и уметь с ними работать.
Только поэтому мы ищем супергероев. Суперлюдей, обладающих главными для этой работы качествами: цельностью, интеллигентностью и любовью к детям.
Остальному я научу.
Но это – прекрасная работа. Настоящая. Интересная. Очень нужная. Наполняющая энергией и меняющая вас. И если вы хотя бы немножко Супергерой, даже если вам страшно и вы сомневаетесь в своих силах – напишите мне, возможно именно вы – тот, кого я очень жду. Напишите мне на stopugroza@ya.ru
А пока я собираюсь на тренинг. И волнуюсь. В восьмисотый раз, не меньше 🙂
Лия Шарова, руководитель Стоп Угрозы.
